Памяти В.Ф.Кулакова

И снова – гром среди ясного неба.

Казалось, этот день, 1 августа 2014 года, обречён на то, чтобы быть днём спокойной печали и философских размышлений. 100 лет назад по глупости властей предержащих главных европейских империй началась 1-я мировая, Великая война, ставшая стратегическим самоубийством Европы.

И вдруг - звонок жены: погиб Володя Кулаков. Давний, с 1994 года друг и соратник, хотя познакомились с ним чуть раньше – осенью 1993 года во Владикавказе. Нашёл свободных полчасика в крымской командировке для единственного своего хобби: плаванья. Плавал он по многу часов с тех пор, как лет двенадцать назад врачи посоветовали ему так лечить тяжёлую болезнь лёгких, следствие инфекции, подцепленной во время 1-й чеченской… Три-четыре часа были его нормой. А тут – полчасика. И за эти минуты какой-то раздолбай распорол его в море винтами катера. Жуткая, нелепая смерть человека, прошедшего огонь и воду.

Где-то на задворках новостного потока проскочило сообщение: в Крыму в результате несчастного случая погиб член Совета Федерации генерал-полковник Владимир Фёдорович Кулаков. В странах? с которыми мы находимся в стремительно нарастающей конфронтации, гибель сенатора, да ещё при подобных обстоятельствах, стала бы, безусловно, новостью № 1. Были бы интервью, документальные кадры, репортажи о происшествии и рассказы о жизни, прогнозы и т.п.

У нас же – не то, чтобы тишина, а именно упоминание как о каком-то не очень важном событии.

Конечно, медийщики не виноваты: такова у нас реальная роль законодательного органа: важный элемент декорации демократии при президентской власти. Да и президентская власть не особенно даже и склонна создавать иллюзию реальной значимости господ депутатов и сенаторов. Вот и результат.

Владимир Фёдорович Кулаков много лет представлял Магаданскую область в Совете Федерации, был активным участником «Единой России».

Сейчас стечение обстоятельств кажется роковым, но на самом деле это была рутина российской политической жизни. Как член Совета Федерации, он голосовал за разрешение Президенту РФ использовать войска на Украине, за включение Крыма и Севастополя в состав РФ. Это логично привело его по линии «Единой России» и СовФеда в Крым, в Алушту под винт этого чёртова катера с его «капитаном», умчавшимся с места убийства.

А для меня он останется в памяти тем умным решительным командиром в полевой форме и тельняшке под ней, с которым нас сблизила работа в зоне осетино-ингушского конфликта и, особенно, в ходе спецоперации, предшествовавшей первой чеченской компании. Его понимание военной стратегии и армейского быта во всех, даже самых незначительных деталях было для меня чрезвычайно важно.

Его деятельная натура, а был он эдакий «Генерал Сорви-голова», требовала активной деятельности, что порой приходило в противоречие с нашей стратегией «Ни одного русского солдата, ни одного русского выстрела на территории Чечни». И тогда он мог, забыв об осторожности, сесть в вертолёт и пуститься во все тяжкие…

Самоотверженно и мастерски он командовал своим 42-м корпусом, являя собой тот славный тип «слуги Царю, отца солдатам», который более всего ценится в командирах.

Умный, весёлый, чертовски обаятельный, с голосом, подобным трубам Иерихонским, настоящим «командирским» голосом он среди сотрудников, «работавших по Чечне» в мае-декабре 1994 года получил прозвище «маршал».

Потом, перебравшись в Москву, он много лет пытался «пробить» создание военной полиции – крайне важная для обеспечения дисциплины и боеспособности войск задача, решённая в практическом плане только недавно.

Когда в 1997 году нужно было подобрать кандидатуру на должность начальника Главного управления воспитательной работы Минобороны и С.Степашин подсказал мне кандидатуру В.Кулакова, я сразу понял, насколько это «в яблочко», и подготовил соответствующее решение Б.Ельцина.

Ожидания более, чем оправдались. Володя, мало того, что существенно поднял работу на всех направлениях – от борьбы с «дедовщиной» до организации образовательной работы.

По собственной инициативе он внёс предложение: использовать пусть и сильно тогда ограниченные возможности Минобороны (нищего в ту пору) для борьбы с беспризорностью в России. Мы создали тогда соответствующую межведомственную комиссию и начали эту работу, включая программу создания кадетских корпусов. Так что он по праву может считаться духовным отцом движения за возрождение системы кадетских корпусов в России.

Потом жизнь и служебное положение вырвали его из военной среды.

В конце 1999 года он стал активно участвовать в формировании движения «Единство», сделал много для того, чтобы в частях и гарнизонах это движение собрало большинство голосов. Как результат – перешёл в структуры «Единства» (потом – «Единой России») и был премирован местом в Совете Федерации.

Наши отношения при этом остались очень тёплыми, и он всегда был искренним, внимательным и надёжным другом, на помощь которого можно было рассчитывать в самые трудные минуты. На себе испытал…

Понятно, что с годами в наших разговорах тема «А помнишь…?» всё чаще вытесняла тему «Собираешься…?».

Теперь уж вместе никогда не соберёмся. А помнить буду всегда. И фото твоё, улыбающегося, со спиннингом и здоровенной кетой в улове, из магаданских краёв так и будет висеть у меня в баньке.

Прощай, Володя. Мир праху твоему. Как же нам будет тебя не хватать!

ФОТО: ИТАР-ТАСС.